День 250. Темерин, Сербия.
Sep. 23rd, 2011 02:18 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
bagiranoСерьезный молодой турок рассказывает вполголоса. "У меня баян-аркадаш (баян - женщина, аркадаш - друг) в Хорватии, баян-аркадаш в Болгарии. В Сербии - эркек-эркадаш (эркек - мужчина)". Видит мои сотрясающиеся плечи и начинает быстро и взволнованно говорить: "Нет! Ты меня неправильно поняла! Я не педераст! Он мне просто друг!!!"
Миниатюрная тридцатилетняя француженка на микроавтобусе ("ване"). Едет на Кипр вдвоем со своей собакой - аргентинским мастифом. Жить во Франции ей страшно не нравится, в этом году впервые была на Кипре, провела там три месяца, работала официанткой в каком-то местном кафе - и вот решила вернуться вместе с верным другом-бодигардом и провести на Кипре еще годик-другой. По каким-то странным причинам ввоз собак этой породы на Кипр запрещен, но ей удается сделать собаке новый паспорт, в котором порода изменена на какую-то другую (важен не столько паспорт, сколько вшитый микрочип, но и с этим справляется). По дороге, уже в Италии, едет кататься на велосипеде, который тоже с собой, и теряет ключи от машины - и потом четыре дня ждет "экспресс-доставки" дубликатов из дома. Заезжает вместе со мной в глухую сербскую деревню, и я вижу, как она шокирована дорогами, безлюдностью, какой-то нарочитой бедностью, деревенским домом, крошечной ванной без признаков душа - но держится достойно. Этакая Алиса в Зазеркалье. Ей осталось проехать Сербию, Болгарию и всю Турцию - и там ее ждет паром, с которым тоже не очень понятно - паромы идут только на Северный Кипр, а Южный Кипр очень не любит, когда на остров въезжают через непризнанную им турецкую территорию. "Ну и ладно, - говорит она и пожимает плечами, - не пустят, значит, поеду обратно. Все равно я во Франции жить не буду". Кстати, ее бойфренд не только не сердится, что она его так надолго покидает, но и страшно горд: "Многие люди только говорят, как бы они хотели уехать, а на деле продолжают сидеть на одном месте и жаловаться на жизнь, а ты решила - и сделала".
Деревенская сербская семья. По местным меркам совсем не бедны - издалека виден новый большой трехэтажный дом, но сельская жизнь есть сельская жизнь, со всем ее обиходом: запахами, дерьмом, грязными вилками и прочим, что так тяжело видеть горожанину. То есть это просто вопрос менталитета - в шикарном новом доме до сих пор нет ни одного работающего туалета. Просят меня наладить им интернет: "Да, вот тут есть акция - подключаешь, первый день пользуешься бесплатно, а завтра я заплачу за месяц". Включаем компьютер, я жду какой-нибудь бумажки с телефоном-логином-паролем, и внезапно обнаруживаю, что - нет модема. Мои объяснения о природе интернета выслушивают со сдержанным недоверием. "Значит, никак нельзя?" Утром режут свинью, готовят на мангале мясо - и следующие два дня вся семья питается этим мясом (холодным и плохо прожаренным) и хлебом. Десятилетняя дочь хозяина, недавно вернувшаяся из Москвы (мама была русская, умерла два года назад, и теперь девочка ездит к бабушке на каникулы на месяц летом и зимой) на мой вопрос кратко отвечает: "Мне очень жалко, что пришлось вернуться сюда". Вечером у нас с Петаром происходит горячая дискуссия, что лучше для будущего девочки (у нее также есть русское гражданство, и московская бабушка уже было собралась самовольно оставить ее учиться в Москве - папе пришлось задействовать полицию и органы опеки), и в результате понимаю, что все мои тезисы про неограниченные возможности и свободный выбор не могут перевесить его спокойную уверенность в преимуществах жизни в месте, где все тебя знают, и ты знаешь всех - и если ничего особенно прекрасного тебя не ждет, то и ничего ужасного тоже не ждет. В отличие от большого города.
Встретилась со своим велосипедом, проехавшим без меня пол-Европы, - и поняла, что не готова к одиночному путешествию по боснийским перевалам. Попробую начать с однодневных вылазок по равнинной Воеводине.
А в остальном, прекрасная маркиза...
Миниатюрная тридцатилетняя француженка на микроавтобусе ("ване"). Едет на Кипр вдвоем со своей собакой - аргентинским мастифом. Жить во Франции ей страшно не нравится, в этом году впервые была на Кипре, провела там три месяца, работала официанткой в каком-то местном кафе - и вот решила вернуться вместе с верным другом-бодигардом и провести на Кипре еще годик-другой. По каким-то странным причинам ввоз собак этой породы на Кипр запрещен, но ей удается сделать собаке новый паспорт, в котором порода изменена на какую-то другую (важен не столько паспорт, сколько вшитый микрочип, но и с этим справляется). По дороге, уже в Италии, едет кататься на велосипеде, который тоже с собой, и теряет ключи от машины - и потом четыре дня ждет "экспресс-доставки" дубликатов из дома. Заезжает вместе со мной в глухую сербскую деревню, и я вижу, как она шокирована дорогами, безлюдностью, какой-то нарочитой бедностью, деревенским домом, крошечной ванной без признаков душа - но держится достойно. Этакая Алиса в Зазеркалье. Ей осталось проехать Сербию, Болгарию и всю Турцию - и там ее ждет паром, с которым тоже не очень понятно - паромы идут только на Северный Кипр, а Южный Кипр очень не любит, когда на остров въезжают через непризнанную им турецкую территорию. "Ну и ладно, - говорит она и пожимает плечами, - не пустят, значит, поеду обратно. Все равно я во Франции жить не буду". Кстати, ее бойфренд не только не сердится, что она его так надолго покидает, но и страшно горд: "Многие люди только говорят, как бы они хотели уехать, а на деле продолжают сидеть на одном месте и жаловаться на жизнь, а ты решила - и сделала".
Деревенская сербская семья. По местным меркам совсем не бедны - издалека виден новый большой трехэтажный дом, но сельская жизнь есть сельская жизнь, со всем ее обиходом: запахами, дерьмом, грязными вилками и прочим, что так тяжело видеть горожанину. То есть это просто вопрос менталитета - в шикарном новом доме до сих пор нет ни одного работающего туалета. Просят меня наладить им интернет: "Да, вот тут есть акция - подключаешь, первый день пользуешься бесплатно, а завтра я заплачу за месяц". Включаем компьютер, я жду какой-нибудь бумажки с телефоном-логином-паролем, и внезапно обнаруживаю, что - нет модема. Мои объяснения о природе интернета выслушивают со сдержанным недоверием. "Значит, никак нельзя?" Утром режут свинью, готовят на мангале мясо - и следующие два дня вся семья питается этим мясом (холодным и плохо прожаренным) и хлебом. Десятилетняя дочь хозяина, недавно вернувшаяся из Москвы (мама была русская, умерла два года назад, и теперь девочка ездит к бабушке на каникулы на месяц летом и зимой) на мой вопрос кратко отвечает: "Мне очень жалко, что пришлось вернуться сюда". Вечером у нас с Петаром происходит горячая дискуссия, что лучше для будущего девочки (у нее также есть русское гражданство, и московская бабушка уже было собралась самовольно оставить ее учиться в Москве - папе пришлось задействовать полицию и органы опеки), и в результате понимаю, что все мои тезисы про неограниченные возможности и свободный выбор не могут перевесить его спокойную уверенность в преимуществах жизни в месте, где все тебя знают, и ты знаешь всех - и если ничего особенно прекрасного тебя не ждет, то и ничего ужасного тоже не ждет. В отличие от большого города.
Встретилась со своим велосипедом, проехавшим без меня пол-Европы, - и поняла, что не готова к одиночному путешествию по боснийским перевалам. Попробую начать с однодневных вылазок по равнинной Воеводине.
А в остальном, прекрасная маркиза...
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2011-09-23 05:42 pm (UTC)no subject
Date: 2011-09-23 06:53 pm (UTC)Согласна :))
no subject
Date: 2011-09-23 07:13 pm (UTC)no subject
Date: 2011-09-23 07:16 pm (UTC)no subject
Date: 2011-09-24 05:59 am (UTC)no subject
Date: 2011-09-24 06:44 am (UTC)Я че-то просто посмотрела на карту... боюсь, что от одного города до другого я буду по три дня добираться, а я как-то уже морально не готова к одиночным ночевкам в палатке на боснийских обочинах) Где мои 17 лет!